Назад

Среди стихий

всякие задачки-фокусы. Их  тут  тьма, и хочется  всюду
пролезть,  людей
посмотреть,  себя
показать,  сочетая
приятное
с
полезным. Как-то  собралось много ребят, и  мы здесь лазали, лазали, за пять
лет столько не налезаешь, и все друг перед другом. Вот тогда Санька и прошел
здесь вниз головой.
- Он хорошо ходит?
- Нет, средненько, а взял и прошел. Мало кто до сих пор повторил его...
Я никак
не  мог уловить
момент,  когда
его  рассказ переходил  в
иллюстрацию  действием.  Это случалось мгновенно. И  в  этот раз, не успел я
запротестовать, как уже вижу подошвы его галош, вытянутую шею, светловолосую
голову, широко расставленные руки с  растопыренными пальцами, и он уходит от
меня вниз головой,
по
круто  наклоненной плите,  обрывающейся
в
пропасть. Вдруг из  карманов у него посыпались  монетки - мелочь, зазвенели,
покатились по  плите,  бесшумно пропадая за краем.  Часть  монет застряла  в
щелях, и Седой со смехом,  все так же вниз  головой, стал подбираться к ним.
Седой вылез наверх,  но не  успел я
опомниться, как  Художник пошел  через
"Гребень Бифа" (Беляев  Иван Федорович, учитель,  прошел его когда-то давно;
очень  опасный ход). Художник,
не расставаясь  с  сигаретой,  легко одолел
первую часть  хода, но, вылезая  нам навстречу, вдруг остановился.  Он водит
руками по  камню,
выкинул  сигарету,  несколько раз
приподнимает  локти,
расслабляя мышцы. Седой  говорит, сидя рядом со  мной: "Вот отсюда уже точно
смерть,
никаких  ему  случайностей".  Художник  виден  нам
по  пояс.  Он
расслабляет руки, он глубоко дышит, он стоит в трех метрах от нас. Мы удобно
сидим на камне.  Седой перестал рассказывать и ждет. Художник нашел зацепки,
толкнулся, перелез через камень, сел с нами рядом и спросил:
- А от чего руки трясутся: от страха или от напряжения?
Мы  спускаемся с  "Первого" столба  ходом  "Вопросик".  Седой  впереди,
показывает  мне  ход. Вот  здесь и есть
вопросик, нужно спрыгнуть  вниз на
небольшой выступающий камень - устоишь или  нет? Виден обрыв до самой земли,
и маленькие  фигурки  людей, и  тренировочная  скала-малютка  "Слоник".
На
"Слонике" много народу, ветер доносит снизу голоса.
Седой уже
спрыгнул, освободил мне место. Он
вытягивает  руку в моем
направлении,
а потом ведет  ее
к камню, приглашая
прыгнуть, совсем как
дрессировщик в цирке.
Он что-то  мне  говорит,
но  уши
уже
залепил
страх. Вернуться?!  И вдруг  мутный  толчок в  голове, и неожиданно  прыгаю,
мгновение вижу себя в  полете; встал  на камень.  Не успел отойти  - прыгает
Художник.
Сверху вываливаются длинные ноги  и  летят на  меня; шарахаюсь в
сторону. Художник встал на камень четко. Седой ведет нас дальше.
Я описываю эти  сцепы и  думаю: не  будут ли  восприняты мои слова  как
призыв к лихачеству, к лазанью по скалам без веревки.
Думаю, что нет. И  невозможно,
чтобы подобный призыв вообще
возымел
действие.  Последствия падения со  скалы слишком  очевидны,  и  любые слова,
сказанные по  этому  поводу,
ровным  счетом ничего
не меняют
в  оценке
опасности, свойственной любому нормальному человеку.
Примеры опасны и заразительны  там, где опасность не очевидна, например
на  лавинных заснеженных  склонах.  С виду эти склоны
так  миролюбивы, и в
абсолютном  неведении, под ярким солнцем, 
 ... следующая страница