Назад

Эверест-82; Восхождение советских альпинистов на высочайшую вершину мира

Так мне  на  помощь  пришла группа, которую  я  когда-то  называл хилой
компанией и высказывал сомнения в ее надежности. Жестокий урок! Оказывается,
они не так слабы, как мы думали.
С  одной стороны,  это  сообщение нас обрадовало, с другой--мы, видимо,
совсем  расслабились. Пожалуй,  и соображал  я плохо,  так как  прошел  мимо
собственных  кошек,  вместо
того  чтобы  надеть  их.
Очень  не  хотелось
останавливаться и снимать  меховые  рукавицы на таком морозе... Одна из  них
была  сильно порвана, рука в ней мерзла, поэтому я  постоянно менял рукавицы
местами.
У  Эдика  кончился  последний баллон. С парнями мы встретились в  21.00
где-то на 8700.
Видя, что они показались из-за перегиба в 40 м ниже, мы остановились на
ближайшей  удобной  площадке. Эдик  сел.  Подошел Миша,  как  всегда шумный,
энергичный, уверенный. За  ним Серега. Дали нам пол-литровую  фляжку теплого
компота. Серега достал 3 инжиринки. Я с тоской подумал о "большом количестве
горячего питья и пищи", обещанном  Таммом. Вид у нас был,  видимо, далеко не
бравый,  поэтому  ребята  энергично  принялись  нам  помогать.  Видя
такую
активность, мы и вовсе опустили руки.
К этому времени  я уже  свыкся с мыслью,  что надо взять  кислород,  и,
кажется,  даже не  сопротивлялся.  Рюкзака  у  меня не  было, поэтому решили
повесить  баллон (в  нем  было 70  атм.) на веревке через плечо.  Руки мои в
порванных  рукавицах  настолько закоченели,  что завязать узелки мне было бы
очень трудно. Серега это исполнил быстро и ловко.
Ну, как самочувствие?
Да я-то что! Вот как Эдик?
Нормально,--ответил Мысловский.
Сами спуститесь? Мы хотим пойти на вершину.
Куда?--не понял я.
На вершину! А что? Светло, кислорода навалом.
Если вы не против...
Будучи тугодумом, я пару секунд осваивал эту мысль.
Ну что ж, давайте! Эдик, ты как?
Пусть идут.
Дай рацию, я спрошу Тамма. Наша села.
Наша тоже садится. Я сам свяжусь.
К этому  времени голос мой из-за многосуточного  пребывания на  большой
высоте  без  маски  стал  совсем  слабым  и  хриплым, в горле застрял  комок
бритвенных  лезвий.  Кожа на лице онемела  от  мороза,  губы  еле двигались.
Наверное, в базовом лагере казалось, что с ними говорит чуть ли не умирающий
человек.
284 
 ... следующая страница