UCOZ Реклама
Эверест-82; Восхождение советских альпинистов на высочайшую вершину мира
завершении его похода к вершине. Это были предварительные опасения Тамма и
Овчинникова. Эрик с Сережей могли их опровергнуть на рассвете 8 мая, когда
весь лагерь ждал вестей от блуждавших по Эвересту Валиева с Хрищатым. Они
могли подготовиться к выходу до связи с базой, в пять утра, и выйти сразу
после связи. Они могли выйти в шесть, в семь, когда Тамм не просто разрешил,
а предложил им подниматься на поиск, и в восемь, но они успели собраться
только к приходу ребят... Все это вместе с формулировкой, которую Эрик
повторил на вторичный запрет Тамма ("я так смотрю по состоянию, что, в
общем, надобности нет их спускать"), и беспокойство за взошедшую двойку все
больше убеждало Тамма в том, что сопровождать вниз Валиева и Хрищатого, а
может быть, использовать состояние их для того, чтобы не обрекать на
неоправданный, как казалось Тамму, риск Ильинского с Чепчевым в тяжелом
походе к вершине, необходимо. Уж если сильнейшая в четверке связка ходила
чуть ли не шестнадцать часов...
Время шло, светлый день убывал... Выйди сейчас альпинисты к вершине,
они не успели бы вернуться засветло, даже будь все благополучно. Еще одна
ночная ходка... Тамм все больше укреплялся в правоте принятого решения.
Но Ильинский с Чепчевым были наверху, и доводы, которые приводил
начальник экспедиции, были убедительны, быть может, для всех, кроме них
самих. Они чувствовали в себе силы, или им казалось, что чувство их не
обманывает. Ильинский боролся за Момент, а он прошел в пять, в шесть, в
семь, в восемь...
Одним словом, мы уже больше не лезем на
Гору? Да?
Да, да, да! Вы спускаетесь, сопровождаете
ребят вниз. Это распоряжение!
Была еще надежда на то, что живой голос
Валиева докажет Тамму возможность выхода Ильинского с Чепчевым не вниз,
а вверх. Такая надежда была у четверки, и не знаю, кто ее лелеял
больше--Эрик с Сережей или Казбек с Валерием. Думаю, что чувство вины могло
посетить Валиева с Хрищатым, они могли посчитать себя причиной, пусть
косвенной, невыхода другой связки к вершине. Хотя мне не кажется такое
подозрение правомочным, я упоминаю его, поскольку в беседах в Катманду и в
Москве оно проскальзывало. Право Валиева и Хрищатого на выход 7 мая не
оспаривается никем. Они сделали две попытки и, преодолев ночь и холод,
взошли и сошли в лагерь. Все, что могли, они сделали. И попытка уговорить
Тамма разрешить Ильинскому с Чепчевым продолжить путь--тоже им в актив, хотя
эта попытка и не удалась.
Тамм передал через Хомутова, который исполнял роль ретранслятора, чтобы
Казбек, Хрищатый, Ильинский и Чепчев шли вниз.
-- Это указание такое,--сказал Тамм.--
Жесткое указание.
Это было жесткое указание, но драматический диалог продолжался...
-- База, нам надо здесь все же, видимо, на
... следующая страница