UCOZ Реклама
Среди стихий
после отъезда ее группы тоже. Ездить на рейсовых автобусах. Заранее узнать день загипсовки и выписки, чтобы заблаговременно заказать машину в Минводы, авиабилет, выделить сопровождающих. Зачитайте приказ. Подполковник, заместитель начальника турбазы, читает приказ: "Приказ по турбазе от такого-то марта такого-то года... (краткое изложение обстоятельства и причины)... Рассмотрев обстоятельства происшествия, приказываю: инструктора группы Фролова Б. М. отстранить от занятий с группой, уволить с занимаемой должности, возбудить ходатайство о лишении Фролова Б. М. инструкторских прав". Только вышел с планерки - стою с Наташей в холле - Муса зовет. - У твоей группы по графику сегодня день отдыха. (Заметил!) Так вот, возьмешь группу Бориса и откатаешься с ними день. (Вот тебе и на!) И смотри - у них последний день. Ты знаешь, что такое последний день на Чегете?! Ты у Фролова был стажером, он тебя учил - тебе и брать его группу. Все понял? - Все. Кроме одного. - Что еще? - Ребята мои... в ботинках уже... - День отдыха, ничего не знаю. - Нет, так уже нельзя. Я не погоню их чистыми дураками разуваться. - Иди к полковнику. Пусть распорядится нарушить график. Только после вчерашнего он тебе "распорядится". Я пошел через холл к лестнице и крикнул Мусе, что мои ребята не будут сегодня кататься только в том единственном случае, если меня сейчас же уволят. А если уволят завтра, то сегодня они будут кататься. Тогда он передумал. - Подожди. Найди Олега. Скажи, что я велел. Олега я поймал в последний момент, когда он выходил из ворот турбазы на шоссе, направляясь к "Итколу". - Олег, послушай, Олег, откатайся сегодня с моими. - Да я иду... понимаешь, сегодня человек уезжает. - Муса послал меня с фроловской группой, а мои меня уговорили, у них сегодня день отдыха, но я уже обещал. Они уже в ботинках! Он сразу все понял. - Так сразу бы меня с фроловскими. - Да Муса не знал, полковник пока не издаст приказ, никаких действий. - Ты у Фролова стажером был... - вспоминает он мою инструкторскую биографию. - Ну да. - Эх! Не первая, не последняя! Надо тебя выручать. Карандаш есть? - Есть. - Давай. И притормози того человека, может, он мимо "Иткола" пойдет. На терскольских дорогах работает "почта прохожих". И поехала записка в один из номеров гостиницы "Иткол". - Жаль, - говорит Олег, - хорошая девушка, хотел проводить. Я побежал переодеваться. По дороге крикнул Шамилю, что с моими Зорин, а с фроловскими я, чтобы выдал лыжи им без меня, а я догоню. Пусть едут к подъемнику. Дорога бежит. Бежит дорога. Бросается под лыжи. И из-под лыж. Прохожие шарахаются по сторонам. И лыжники сторонятся, прижимаются к снежному бордюру. Я разогнался по льду, намерзшему за ночь. Канты как бритвы наточил, недоспал. Сосны бегут подпрыгивая: я вверх, а они вниз, я вниз, а они вверх. Дорога по лесу насквозь проскользнула, прошлась по ослепительной поляне Северного выката. Снег свежий, и в полумраке полосатого леса за каждым деревом солнце. Вылетаю. Станция. Очередь с полкилометра. Сосо на контроле - все в порядке. Фроловские в очереди. Близко. Сейчас поедут. Сосо сделал знак: "Проходи!" Помещаюсь в кресле с девушкой, которая без пары. Сосо на ходу сует мне в руку зажженную сигарету,
... следующая страница