Назад

Эверест-82; Восхождение советских альпинистов на высочайшую вершину мира

Валера,  мягко  улыбаясь, отвечал на любой  вопрос точно и непредвзято, хотя
сам  не  проявлял
активности  в  разговоре.  И
только
Валиев  сохранил
отчужденность,  обретенную  в  начале  знакомства,  но  и  он был  честен  в
суждениях и  оценках. Мне кажется,  что  в  Катманду  вся  четверка  еще  не
оправилась от  того, что с  ними произошло. Прилетев  из Москвы  в  Катманду
фаворитами, они  не предполагали, что из Луклы им придется вернуться с таким
психологическим  грузом,
но
возвращение  к
жизни
было
заметным
и
обнадеживающим.
Пятого  алмаатинца, Юру Голодова, я ни разу  не встречал в  их комнате.
После  возвращения  из Катманду он  вовсе  отойдет от  них и  с Ильинским  и
ребятами будет связан лишь воспоминаниями.
Зайдя в номер  к  Хомутову  и  Пучкову, я ожидал увидеть  Голодова  там
третьим, но третьим оказался Валя Иванов. Региональный принцип размещения
одержал верх над  командным. Только  первая  четверка (вернее, тройка в
отсутствие Мысловского), разрозненная на Горе, собралась в Катманду вместе--
Балыбердин, Шопин и Черный.
Позже, когда в Непале появились наши журналисты и альпинисты, прибывшие
с интуристовской  группой, все комнаты заполнились гостями.  Правда, к этому
времени  до  альпинистов  дошли  первые  публикации,  и  они  относились
к
интервьюирующим с  большой  осторожностью,  а  то и  враждой. Я  помню,  как
обиделись все  участники первых восхождений (особенно Туркевич с  Бершовым и
Балыбердин)  на замечательного  журналиста,  собкора  "Известий"  Александра
Тер-Григорьяна за его статью. Они были не правы, потому что не понимали, что
корреспондент пользовался информацией,  а не  домыслами.  И не его вина, что
кто-то из их же товарищей поставил ему некондиционный товар. Впрочем, каждый
из восходителей  видел события со своего места и оценивал их соответствующим
образом, субъективно  и пристрастно. По существу, кто  бы из  альпинистов ни
взялся  описывать все события штурма честно и, как ему бы показалось, точно,
он допустил бы массу неточностей и ошибок не только в трактовке фактов, но и
в  самих
фактах.  Правда--субъективна.
Я  это  говорю  не  в  оправдание
неточностей, которые обязательно найдутся в этой книге, и не для того, чтобы
оправдать Тер-Григорьяна (ребята сами оправдали  его, познакомившись ближе и 
 ... следующая страница